Четыре тарана в одном полете

…С самого начала войны в семье Кильговатовых в Ульяновске почтальона ждали с нетерпением. Старший сын Олежка, летчик, слал с фронта весточки родителям, младшим брату и сестре. Письма читали вечером, когда родители приходили с работы. Старший сын, как всегда, был краток: «Жив-здоров, летаю на штурмовки немецких позиций».

«Не дам пощады никому»

Выпускник 1938 года ульяновской 3-й средней школы, а затем и школы ОСОАВИАХИМа, Олег Кильговатов был на передовой с июня 1941 года. Со Сталинградского фронта он сообщал, что назначен в эскадрилью 8-й воздушной армии на должность старшины. В сталинградском небе шли упорные бои. В очередном своем письме домой сын писал: «…немец в большинстве своем трус и шкурник. Они храбры, гады, когда их много, и в боях с ними надо только побольше хитрости и напора, и почти всегда фашистов сбиваешь».

Главной задачей 8-й воздушной армии под командованием генерала Тимофея Хрюкина, в составе которой воевал Олег, была поддержка 51-й и 42-й армий. Наши бойцы стояли насмерть согласно приказу Сталина «Ни шагу назад!». Ждали наступления, и опытных пилотов посылали за новыми самолетами, которые «обкатывали», совершая пробные полеты к линии фронта. Летчики с нетерпением ждали приказа о начале боевых действий их новой армии.

И в очередном послании домой Олег писал: «Наконец получил новый самолет Як-1. Имею сильное желание встретиться грудью с фашистскими извергами, и уже в этих встречах не даю и не дам пощады никому».

«Погибну для врага дорого»

И вот наступил день первого боевого вылета - 25 июля 1942 года. С передовой из полков 51-й армии поступили жалобы на разбойные действия немецкого самолета-разведчика, корректировщика «Фокке-Вульф», прозванного нашими бойцами «рамой». По его наводке артиллерия противника прицельно била по нашим блиндажам, позициям. Были большие потери.

Старшине Кильговатову дали задание уничтожить немецкий самолет. Бой с фашистом оказался для него нелегким. Немецкий стрелок очередями не подпускал наш истребитель к себе. Не удалось Олегу резким маневром зайти к нему в хвост - уязвимое место для «рамы». Очереди нашего пилота не достигали своей цели. И тут неожиданно у него еще и отказал пулемет. Что же делать?

Фашистский самолет уходил с поля боя. Старшина решил во чтобы то ни стало догнать немца, и тогда он решился на боевой таран. С первого захода Олег ударил по правому крылу разведчика, затем совершил корпусом удар по левому крылу, но фашист продолжал полет. Остался единственный выход: ударить пропеллером по корпусу самолета гитлеровца. В результате двух таких ударов самолет противника потерял управление. Это был уникальный за все годы войны четырехразовый таран.

С наших наземных позиций пехотинцы с замиранием сердца смотрели на этот воздушный бой. Они знали, что таран вражеского самолета - это игра нашего летчика со смертью. И какова же была их радость, когда они увидели, как «Фокке-Вульф» врезался в землю, а в небе появились четыре немецких парашюта. А Олег, выправив курс, стал снижаться за нашей линией фронта.

Фронтовые разведчики помчались к месту приземления нашего пилота, помогли ему выйти из кабины. После поздравлений товарищей Олега неожиданно вызвали в штаб полка. Войдя в помещение, он увидел четырех немецких пилотов. Оказалось, что сбитые немцы решили выяснить, кто же этот смельчак, что, рискуя жизнью, сбил их машину. Им пошли навстречу. Командир сбитого немецкого воздушного судна на своем мундире имел Железный крест. Он заявил, что является участником боевых действий в Польше и во Франции. Полковник из разведотдела представил пленным старшину Кильговатова. Немецкий командир, взглянув на его сухощавую фигуру в замасленном комбинезоне и испачканные машинным маслом руки, усмехнулся и замотал головой: «Не может быть! Это подстава. Просто русские не хотят нам показать своего лучшего аса». Но Олег с таким знанием дела ответил на все вопросы командира немецкого самолета, что тому пришлось признать превосходство русского пилота в этом неудачном для них бою.

Некоторое время спустя в Ульяновске в семье Кильговатовых вновь читали письмо от старшего сына со Сталинградского фронта: «Сообщаю, что 25.07.1942 года я в воздушном бою таранил немецкий самолет. После тарана остался цел и я, и мой самолет. Правда, помятый, но целый. За мою работу представлен к правительственной награде. Крепко целую. Таранил я немца, потому что он мог уйти безнаказанно. Перед этим я решил сам с ним погибнуть, но его угробить, а вышло так, что я его угробил. Еще за один сбитый самолет меня представили еще к одной правительственной награде. Мама, вы обо мне не тужите. А если в бою придется погибнуть, то погибну для врага дорого».

«Гады от меня ничего не дождутся»

В августе 1943 года, теперь уже получивший звание лейтенанта, Олег пересел на новую машину «Аэрокобра». Эти самолеты поставляли нашим военным силам англичане и американцы. Весну 1944 года на фронте встречали с надеждой. В штабе 4-го Украинского фронта у генерала Федора Толбухина обсуждался план боевых действий по освобождению Крыма до 1 мая. Сталин планировал на освобожденном полуострове провести встречу с главами антигитлеровской коалиции Рузвельтом и Черчиллем, чтобы побудить их наконец открыть на западе второй фронт и приблизить победу. Ранним утром 8 апреля под прикрытием авиации и используя дымовую завесу, авангард 51-й армии под командованием генерала Якова Крейзера, кстати, тоже ульяновца, сумел форсировать глубоководный Сиваш. Шли ожесточенные бои.

Вместе с товарищами-пилотами Кильговатов поддерживал пехотинцев. 10 апреля он направился в разведывательный полет в сторону Джанкоя, где на крупной железнодорожной станции были сконцентрированы войска гитлеровцев. Перед вылетом летчику пришлось пересесть на другую «Аэрокобру». Для пилотов неожиданная смена машины - плохая примета. Он уже возвращался обратно, уже приближалась линия фронта нашего плацдарма, как неожиданно из-за облака появились две точки - мессеры! Олег доложил: «Принимаю бой!»

Немецкие пилоты оказались опытными. Несмотря на все маневры, Кильговатов не мог зайти им в хвост, чтобы ударить из пулеметов. Прибор показывал: горючее в его самолете кончается. И в этот момент гитлеровцам удалось зажать «Аэрокобру» в «клещи». Огненная очередь прошила корпус самолета Олега. Он стал падать и потерял управление. Остался единственный выход - покинуть гибнущую машину. Пилот дернул за ручку парашюта, надеясь, что он долетит до нашей передовой. Но ветер дул в другую сторону… При приземлении в окрестностях хутора Зеленый Дол Олег сломал ногу, повредил позвоночник. К нему уже бежали румыны, а вскоре подъехал германский офицер и приказал отдать русского пилота в штаб на допрос.

На все во- просы о том, где располагаются советские воинские части, пленный отвечал отказом. Тогда вызвали «мастеров заплечных дел» - эсесовцев, и начались избиения и пытки раненого пилота. Но результата это не принесло. У Олега была одна надежда: с севера доносились глухие раскаты. Быть может, наши войска сумеют отбить город Джанкой и этот хутор Зеленый Дол?

А на аэродроме полка, где служил наш земляк, его пытались вызвать по рации. Потерять такого пилота в дни, когда вот-вот должен быть освобожден Крым, - большая неудача. В хате местных жителей, куда поместили пленного, жила семья: дед, бабушка, их дочь и внучка. Девочка налила в крынку молоко и подала русскому. Поблагодарив, лейтенант с трудом произнес: «Все равно, гады, от меня ничего не дождутся». Через два дня грохот наших орудий стал еще более явственным. Приехавший немецкий офицер из штаба забрал Кильговатова в машину. Вскоре немец вернулся, чтобы забрать планшет летчика. Хозяева поняли, что немцы убили пленного. Парню было всего 25 лет…

Пал смертью храбрых…

В эти же весенние дни 1944 года в Москве с нетерпением ожидали очередных сводок Совинформбюро. 51-я армия прорвала немецкие укрепления и подходила к Джанкою. И надо же было такому случиться, что именно в то время Николай Сизов, друг детства и школьный товарищ Олега Кильговатова, отозванный с фронта для учебы в школе переводчиков, решил заглянуть в Государственный исторический музей на Красной площади. Там проходила выставка о героях-пилотах Сталинграда. Среди их снимков, к своему изумлению, Николай увидел изображение своего одноклассника Олега.

Краткая текстовка поясняла, что летчик в 1942 году таранил самолет и был удостоен ордена Боевого Красного Знамени. Николай решил, что непременно узнает о его судьбе и, может быть, даже встретится с ним после победы. А в освобожденном Джанкое командование 8-й авиационной армии решило выяснить судьбупропавшего летчика. В Зеленый Дол отправился офицер разведуправления. От местных жителей, очевидцев воздушного боя он узнал о том, что пилот был взят в плен немцами. Они предполагали, что немцы героя-летчика убили...

В личное дело Олега в полку была вклеена последняя страница. На ней было записано, что за период боевых действий гвардии лейтенант товарищ Кильговатов произвел 230 боевых вылетов с налетом 204 часа, провел 51 воздушный бой и в ходе боевых действий сбил семь немецких самолетов, что 20.04.1944 года, вылетев на свободную охоту, он погиб в бою с противником в районе хутора Зеленый Дол Крымской АССР, что награжден был тремя орденами Красного Знамени. А в Ульяновск семье Кильговатовых отправилось печальное известие о старшем сыне: «Пал смертью храбрых в боях на территории Крыма».

В поисках могилы героя

В один из февральских дней 1964 года в Ульяновске в краеведческий музей зашли школьный друг Олега Кильговатова Николай Сизов с дочерью Ириной. На выставке, посвященной ульяновцам, отличившимся в боях с фашистскими оккупантами, Николай вновь увидел фотографию однокашника с описанием его тарана в небе Сталинграда. Дома отец и дочь разыскали фотографию выпускников школы 1938 года. Судьба летчика заинтересовало школьницу. Через военкомат она узнала адрес матери Олега. Та показала Ирине письма сына с фронта, но как он погиб - не могла сказать.

Школьница связалась с военным архивом в городе Красногорске. Результатом поиска стало письмо в областную молодежную газету «Ульяновский комсомолец», в котором кратко описывался боевой путь нашего земляка. Письмо заинтересовало редактора М. Тарасенко. Он пригласил в редакцию юного следопыта, и в канун 23 февраля в газете появилась статья «Последний подвиг», посвященная Кильговатову. К дальнейшим поискам подключился сам Николай Сизов, работавший педагогом в 51-й школе.

Летом в преддверии 20-летия Победы вместе с учениками и дочерью Ириной они отправились в Крым. С помощью местных школьников им удалось разыскать место гибели Олега. Кто-то из местных сказал, что неподалеку в лесополосе находится безымянная могила. На этот холмик односельчане в апрельские дни возлагали тюльпаны в память о герое. В 51-й школе Ульяновска поисковики открыли музейный уголок, посвященный Олегу Кильговатову. А в областной газете друг героя Николай Сизов опубликовал новый материал с описанием не только боевого пути своего однокашника, но и его последнего подвига.