Заслуженный мастер спорта по легкой атлетике. Олимпийский чемпион в эстафете 4 х 100 метров. Работает заместителем генерального директора ТЦ «Спартак».
Легендарный уроженец Ульяновска высказал свое мнение о допинговых скандалах и перспективах на Олимпиаду в Рио-де-Жанейро.
В декабре прошлого года российских легкоатлетов отстранили от всех международных соревнований из-за многочисленных допинговых скандалов. Болельщиков волнует вопрос: смогут ли наши соотечественники выступить на Олимпиаде в Рио-де-Жанейро? Олимпийский чемпион 1988 года в эстафетном беге 4х100 метров Владимир Крылов верит, что итоговый вердикт окажется положительным для россиян. С легендарным уроженцем Ульяновска беседовал журналист газеты "Столица С" ЕВГЕНИЙ НАУМОВ.
Сборная
- Я уверен, что все будет нормально, — говорит Владимир Крылов. — Всероссийская федерация легкой атлетики (ВФЛА) беспрекословно выполняет все требования международной федерации легкой атлетики (ИААФ). Никаких протестов с нашей стороны нет. Значит, ситуация разрешится и мы увидим наших легкоатлетов в Рио-де-Жанейро. Без них Олимпиада будет неполноценной и неинтересной. Что это за турнир, если там не выступят Сергей Шубенков и Елена Исинбаева?! В этом случае будет нанесен удар не только по ВФЛА, но и по ИААФ, и по Международному олимпийскому комитету. И наша страна серьезно пострадает. Возникнет большая яма в развитии отечественной легкой атлетики.
Ясно, что ветер дует из-за океана. Спортсмены стали жертвами холодной войны. Так было, есть и будет, от этого никуда не деться. По политическим причинам спортсмены страдали и раньше. В 1980 году представители некоторых западных стран не приезжали на Олимпиаду в Москву, а в 1984-м — спортсмены соцлагеря не ездили в Лос-Анджелес.
- Наверняка политический фактор будет присутствовать и на предстоящей Олимпиаде…
— Разумеется. При каждом удобном случае все будут апеллировать к 1980-м годам, вспоминать Олимпиады в Москве и Лос-Анджелесе. Бесспорно, на играх в Рио-де-Жанейро политика сыграет свою роль.
- Вопрос допуска российских легкоатлетов на Олимпиаду не обсуждался на заседании ИААФ 11 марта…
— Честно говоря, я об этом не знал. Но ничего страшного, будет обсуждаться позже. Как бы то ни было, я верю, что ситуация разрешится положительно. Значит, какие-то моменты еще следует подкорректировать. Россия обязательно все сделает как надо.
- Если наших соотечественников все-таки не допустят на Олимпиаду, за кого вам будет особенно обидно?
— За Сергея Шубенкова, Елену Исинбаеву и других легкоатлетических звезд, которые могут принести золотые медали. За Шубенкова особенно. Ведь он способен установить мировой рекорд. У Сергея сейчас самый продуктивный возраст и пик формы. Так почему он должен страдать, лишиться возможности выступить на Олимпиаде?! Пропустив главный старт четырехлетия, Сергей в дальнейшем сгорит. Разве интересно ему выступать на российском уровне? Конечно, нет. Шубенкову надо соперничать с мировой элитой. Неучастие в Олимпиаде по политическим мотивам — трагедия для любого спортсмена! Неизвестно, получится ли в оптимальной форме подойти к следующим Играм.
- Как вы считаете, после всех скандалов отечественная легкая атлетика претерпит серьезные изменения?
— Спортсмены намного осторожнее будут относиться к своей подготовке. Особенно это касается использования фармакологии. Ведь современному легкоатлету опасно употреблять любые медикаменты. Заболел гриппом — нельзя пить таблетки. Неизвестно, что в них присутствует. А может, там запрещенный препарат?
- Поддерживаете назначение министра спорта Самарской области Дмитрия Шляхтина на должность президента ВФЛА? Ведь он не из мира легкой атлетики.
— В том-то и дело, поэтому могут возникнуть определенные сложности. Легкая атлетика — очень многогранный вид спорта. Здесь и технические дисциплины, и беговые, и циклические… И руководитель федерации должен во всем разбираться. Чтобы понимать суть, знать, кого поддержать, кому помочь, а кого-то, возможно, убрать. Не знаю, как сложится. Посмотрим, время покажет, долго ли Шляхтин проработает…
- Наверное, хуже не будет, поскольку хуже некуда. Прежнее руководство федерации только тем и занималось, что разваливало легкую атлетику. Коррупция, взяточничество, отсутствие селекции — вот принципы работы предыдущих функционеров ВФЛА…
— Бесспорно, проблемы были. Например, уровень мужского спринта в стране просто никакой. В чем причина? Наверное, занимались не те спортсмены либо тренировались очень плохо. Многие специалисты явно засиделись в сборной. Пора их менять. Этим людям уже ничего не нужно, стремиться не к чему. Хочется, чтобы с бегунами работали настоящие профессионалы — молодые, талантливые, башковитые. В России таковые имеются.
- Более того, в сборной был полный раздрай. Старшие тренеры тянули своих не самых талантливых воспитанников и не подпускали других ребят…
— У старшего тренера вообще не должно быть своих воспитанников, тем более в спринте. Он должен работать с командой страны, следить за всеми ребятами, изучать их возможности. А эти придерживаются принципа: не важно, есть ли способности, главное, мой спортсмен. Конечно, это неправильно. Это разрушение легкой атлетики.
- Причем основным разрушителем выступал бывший главный тренер сборной Валентин Маслаков. По мнению многих специалистов, кроме своих подопечных он вообще никого не хотел видеть…
— Да, это очень плохо. Когда главный тренер протаскивает своих, это просто ужасно. Это безобразие. Повторяю, у него вообще не должно быть своих воспитанников.
- Как относитесь к Юрию Борзаковскому, который сменил Маслакова на посту главного наставника? У него нет своих воспитанников…
— Да, это хорошо. Юру я знаю, он великий спортсмен. Но администраторские возможности Борзаковского нам пока неизвестны. Он только начинает свою деятельность. Быть может, зря его бросили с ходу на раскаленную сковородку? Как администратор он, мне кажется, еще немножко сыроват. Хотя, возможно, я ошибаюсь. Впрочем, в любом случае закалится, окрепнет. Ему необходимо показывать зубы, многое надо уметь делать. И ни при каких обстоятельствах не ломаться. Я искренне желаю Юре удачи.
Карьера
- В ваше время наверняка спортсменам было проще. Комиссары антидопинговых компаний не преследовали, как сейчас.
— Мне тоже часто приходилось проходить допинг-тесты. Хотя я не являлся первым номером мировой элиты, но был чемпионом Европы, поэтому без внимания меня не оставляли, постоянно отслеживали. Допинг-пробы брали и на сборах, и на соревнованиях. Но я с пониманием относился к ситуации: люди занимаются своим делом.
- Почему на Олимпиаде—1988 в Сеуле вы вышли в финал в забеге на 100 метров, но не стартовали?
— Пришлось отказаться от участия в решающем забеге, поскольку в полуфинале я травмировал заднюю поверхность бедра. Хотя готов был очень хорошо. Судя по всем тестам, мог выбежать из десяти секунд — первым среди белых спринтеров. На стометровке я рассчитывал влезть в призовую тройку. Лишь с Беном Джонсоном и Карлом Льюисом нереально было соперничать, у остальных мог выиграть.
- Зато в Сеуле удостоились олимпийского золота в эстафете 4 х 100!
— Получилось так. В четвертьфинале мы показали результат выше, чем у представителей США. Для них это не катастрофа, но определенный звоночек. Американцы уже почувствовали себя не в своей тарелке, у них пошла суета. Поэтому у американцев случился сбой в финале. Они грубо нарушили правила, выбежав за пределы коридора.
Своими блестящими выступлениями в четвертьфинале и полуфинале мы выбили американцев из колеи, поэтому с ними произошло несчастье. В Сеуле у нас был очень крепкий состав — сильнейший в истории отечественного спринта. Передача палочки была идеальной, мы друг друга затылком чувствовали. Поэтому добились грандиозного успеха. Тем более в рамках Олимпиады это было первое соперничество спортсменов США и СССР после 12-летнего перерыва. В Сеуле, наконец, собрались все. И мы, советские спортсмены, заняли первое общекомандное место, завоевав 55 золотых медалей. Практически всё тогда выиграли, даже футбол.
- Поддерживаете отношения с партнерами по золотой эстафетной команде Виктором Брызгиным, Владимиром Муравьевым и Виталием Савиным?
— Безусловно. Мне важно знать, как у них складывается жизнь. Брызгин из Луганска, где сейчас обстановка неспокойная. Несмотря ни на что, Витя остался в родном городе.
- Семья Брызгиных пострадала под обстрелами?
— Кажется, нет. Случись подобное, мне бы сообщили. Правда, тут ведь лишнего нельзя говорить, даже по Интернету не напишешь. Поэтому всех подробностей могу и не знать. Конечно, жизнь в Луганске сейчас непростая, но надеюсь, вскоре ситуация изменится.
- Еще один замечательный успех в вашей карьере — победа на чемпионате Европы в Штутгарте, где вы выиграли финальный забег на 200 метров (20,52), опередив немца Юргена Эферса (20,75).
— По эмоциям эти соревнования стоят даже выше олимпийского успеха, поскольку в тот момент в моем послужном списке не было громких побед. Да и во всем Советском Союзе после Валерия Борзова никто не мог достичь серьезных результатов в спринтерских дистанциях. И тут появился я… Хотя никто не ждал от меня победы в Штутгарте. Задача ставилась всего-навсего выйти в финал. А я не просто пробился в решающий забег, но и выиграл его. Эмоции у меня тогда перехлестывали, я был счастлив.
- Ваш лучший результат в беге на 200 метров (20,23), достигнутый в 1987 году в Риме, до сих пор остается рекордом России. И ваше достижение на аналогичной дистанции в помещении (20,53) также никто не превзошел…
— Я не мог представить, что мои рекорды продержаться так долго. Но что есть, то есть. Хотя не сказать, что результаты какие-то великие. Правда, мировой рекорд итальянца Пьетра Меннеа был тогда гораздо скромнее (19,72). Усэйн Болт теперь просто недосягаем, словно человек с другой планеты.
- Вы блистали на спринтерских дистанциях, Валерий Борзов побеждал на Олимпийских играх. Значит, белые способны соперничать с темнокожими бегунами?
— Конечно. Валерий Борзов на ста метрах вообще был сильнейшим в мире. Я тоже мог выбежать из десяти секунд. А что творила немка Марита Кох! Ее мировой рекорд на 400 метрах (47,60) держится с 1985 года. Не все мужчины могут сейчас так быстро бегать.
- Говорят, не все «чисто» было с этими рекордами, англичане предлагают их аннулировать.
— Это, конечно, полнейшая глупость. Ни в коем случае нельзя такое допускать. Англичане предлагают, поскольку у них нет своих рекордсменов, им плевать на эти достижения. Если исключить рекорды, мировая легкая атлетика окажется в глубоком кризисе. Сейчас для спортсменов есть определенные ориентиры, и они пытаются их достичь. Если начать все с нуля, стремиться будет не к чему. Многие уйдут из легкой атлетики.
Ульяновск
- Кто-то из ульяновцев претендует на участие в Олимпийских играх?
— У нас есть маленькая звездочка в спринте — 20-летний Игорь Образцов, который победил на 60-метровке с хорошим результатом 6,67 на турнире «Русская зима». Думаю, летом и «сотню» неплохо пробежит. Он уже в прошлом году на ста метрах показывал 10,1. Для него это будет первая Олимпиада, лишь бы она состоялась. От Игр—2016 будет зависеть будущее спортсмена. Да, можно потерпеть, но все равно нельзя всех спортсменов стричь под одну гребенку. Зачем одни страдают за других? Но ничего не поделаешь, таковы правила. Сейчас надо приложить все усилия, чтобы исправить ситуацию.
1988 год. Олимпиада в Сеуле. Виктор Брызгин, Владимир Крылов, Владимир Муравьев, Виталий Савин (слева направо) стали чемпионами в эстафетном беге 4 х 100. Это был расцвет отечественного спринта…
Справка:
Владимир Валентинович Крылов родился 26 февраля 1964 года в поселке Кирпичный Сенгилеевского района Ульяновской области. Заслуженный мастер спорта по легкой атлетике. Олимпийский чемпион в эстафете 4 х 100 метров. Серебряный призер чемпионата мира в эстафете 4 х 100, чемпион Европы в беге на 200 м, бронзовый призер европейского чемпионата в эстафете 4 х 100, обладатель бронзовой награды чемпионата Европы в помещении на 200 м.
Действующий рекордсмен России в беге на 200 м — 20,23. Обладатель высшего достижения в помещении на 200-метровке — 20,53.
Окончил Ульяновский государственный педагогический университет им. Ульянова. Кандидат педагогических наук.
Проживает в Ульяновске. Работает заместителем генерального директора ТЦ «Спартак».
фото: stolica-s.su